Человек с другой планеты
Я принадлежу к тем, которые принесли пользу и умерли, а потом люди сказали: «Ах, это изобрёл и применил Иван Иванович!»,
а Иван Иванович вчера уже умер.
Павел Клушанцев
Когда в перестроечные годы Джордж Лукас, режиссёр одного из самых кассовых фильмов о космосе «Звёздные войны», посетил Москву, он попросил организовать ему встречу с маэстро Павлом Клушанцевым. На недоуменный вопрос российских чиновников: «А кто это такой?» — Лукас ответил: «Клушанцев — крёстный отец „Звёздных войн". Без его фантастических фильмов и уникальных технических изобретений я бы не смог даже подступиться к своему фильму».
Скудные сведения о Клушанцеве с трудом удалось раздобыть в научно-исследовательском институте кино: «Павел Клушанцев? Да, такой режиссёр работал на киностудии „Леннаучфильм", в 1972 году вышел на пенсию, и с этого времени профессиональной деятельностью не занимается».
Лукасу солгали. Павел Владимирович Клушанцев был фактически насильно отлучен от кино и на жалкую пенсию доживал с женой свой век в небольшой питерской комнатке.
Чиновники сделали все возможное, чтобы эта встреча не состоялась.
Но Клушанцева все-таки разыскал другой голливудец — Роберт Скотак, дважды лауреат самой престижной в мире кинопремии «Оскар». Он получил их за разработку специальных комбинированных киносъемок и спецэффектов. Скотак прислал Павлу Владимировичу большое письмо, в котором сообщал, что работает над книгой о технических возможностях кино и что скрупулезно изучил в Синематеке фильмы Клушанцева. Но для него остаются неразгаданными 50 технических приемов режиссера, которые, по его мнению, можно реализовать только с помощью компьютерных технологий. А ведь все свои фильмы Клушанцев снял задолго до их появления.
Вскоре в Америку ушла увесистая бандероль с рукописью, в которой Клушанцев без каких-либо условий и просьб об оплате раскрывал свои киношные секреты, подкрепленные детальным описанием и множеством фотографий. Мастер был безмерно рад уже тому, что его вклад в кинематограф по достоинству оценен американскими коллегами.
Но и подробные разъяснения Клушанцева не убедили Скотака. И тогда он сам прилетел в Санкт-Петербург.
Вскоре, в 1995 году, в 85 летний юбилей Павла Владимировича, в США, на канале «discovery» выходят две передачи о нем, подготовленные Скотаком — «The Last Frontier». Одновременно журнал «American Cinematographer» опубликовал две обширные статьи «Клушанцев — российский мастер фантастики», где Скотак детально раскрыл весь творческий путь русского режиссера-подвижника и поставил его в один ряд с признанными гениями мирового кино Джорджем Мельесом, Вильямом Камероном, Джорджем Полом.
Скотак, прекрасно знающий «who is who» в кино, откровенно писал, что появлению на экранах удивительно реальных, масштабных сцен в космосе мир обязан не «Звёздным войнам» и даже не Стенли Кубрику, который снял свою «Космическую Одиссею» гораздо раньше «Войн» (в далёком 1968 году), а именно Павлу Клушанцеву и его грандиозному, беспрецедентному космическому киносериалу: «Метеориты» (1947г.), «Вселенная» (1951г.), «Дорога к звездам» (1957г.), «Планета бурь» (1961г.), «Луна» (1965г.), «Марс» (1968г.).
Российские средства массовой информации не отметили 85-летие мастера научно-популярного кино ни единой строчкой…
Именно в этот, 1995, юбилейный для Клушанцева год, киностудия «Леннаучфильм» практически на несколько лет прекратила работу: за неуплату была отключена электроэнергия, и внезапные декабрьские холода в одну ночь вдребезги разнесли всю систему отопления и подземные коммуникации. Студия, мужественно работавшая все страшные дни и годы блокады, в мирное время погрузилась во мрак и превратилась в гигантскую сосульку.
Так случилось, что в это тяжёлое время мне пришлось не только близко познакомиться с Павлом Владимировичем, иметь возможность записать наши беседы, но даже готовить к печати его брошюру «„Дорога к звёздам" — одна из моих картин» для студентов кинематографических специальностей. К тому же я лично знал многих сотрудников студии, которые работали на фильмах Павла Владимировича. Все это помогло мне понять, каким долгим и мучительно трудным был путь этого одаренного человека в отечественном кино, и который как-то сказал: «Если бы не любовь к кино, я обязательно был бы рядом с Королёвым». (Они, кстати, встречались, и Павел Владимирович бережно хранил письмо А. П. Королева, написанное ему лично за неделю до ухода из жизни Генерального Конструктора).
Валерий Александрович Суслов, главный редактор киностудии в годы работы на ней Клушанцева, прокомментировал мне слова Клушанцева так: «Без ложной скромности, это истинная правда. В кино он был своего рода как Никола Тесла в электротехнике, потому что для выполнения сложнейших технических задач находил всегда неожиданные и не требующие больших затрат уникальные решения.»
О космосе этот человек, казалось, вообще знал абсолютно всё. На студии его считали не от мира сего. Да и, честно признаться, мне не раз приходила в голову крамольная мысль, что Павел Владимирович заслан на Землю какой-то другой цивилизацией. Чтобы передать нам сведения о Луне, Марсе, Венере и вообще об устройстве материи и Вселенной, настолько понятно и естественно он показал на экране таинственный мир космоса.
Показывая в кино возможности космической техники (скафандры, оборудование межпланетных станций и кораблей, наземных комплексов и т.д.), Клушанцев шёл в ногу с абсолютно засекреченными работами, не зная о них. Он даже был вызван в КГБ для объяснения, откуда, например, ему известна использованная в его макете «пакетная» компоновка из боевых ракет, которая готовилась для первых полетов в космос. Клушанцев показал расчеты по формулам Циолковского, объяснил логику своих конструкторских рассуждений, как, исходя из простого принципа экономии денег и времени, достигнуть нужной скорости ракеты. Все было настолько четко и убедительно, что от него в конце концов отстали.
Идти в ногу со временем и даже опережать его, — это было главным стимулом его жизни. Если он за что-то брался, то всегда старался делать это лучше, проще и совершеннее, чем другие.
Свой творческий путь Клушанцев начинал помощником кинооператора. А уже через семь лет, в 1939 году, когда в Советском Союзе была проведена первая тарификация творческих работников, он, самым молодым в стране, получил звание оператора высшей категории. И это было абсолютно заслуженно.
Клушанцев снимал так, как не мог снять никто. Он использовал все возможности техники: покадровую и рапидную съёмку, многократные экспозиции, различные диффузионы и фильтры, кашеты, призмы, зеркала. Для подводных съёмок он сам конструировал камеры и боксы. Для съёмок с самолётов, танков и кораблей создавал устройства, максимально гасящие тряску и вибрацию. В годы войны в учебном фильме для артиллеристов «Стрельба на рикошетах» он применил трофейную немецкую «Цайт-лупу» — кинокамеру, позволяющую делать сотни кадров в секунду, т.е. как бы замедлять ход времени в десятки раз. Переделав её и приспособив необходимую оптику, Клушанцев блестяще снял весь полёт снаряда от ствола пушки до цели, изумив наглядностью армейское начальство.
Уже послевоенный пример. В плане студии был учебный фильм «Полярное сияние». Снять на киноплёнку Полярное сияние в натуре в то время ещё никому не удавалось. И режиссёры, и маститые операторы один за другим отказывались от работы над фильмом, не зная, как это сделать технически. Традиционная мультипликация была примитивным и неубедительным решением. Снять этот фильм (в качестве оператора, режиссера и изобретателя, должность которого не запланирована ни одним штатным расписанием и которая, естественно, не оплачивалась) взялся только Павел Владимирович. Для съёмок он изобрёл и построил в павильоне специальный агрегат, визуально имитирующий в динамике Полярное сияние любой формы и насыщенности. Фильм получился очень зрелищным. Павел Владимирович всегда считал: для кино невозможного нет. Нужно только «подраскинуть» мозгами.
В итоге для следующего сложного фильма студии «Метеориты» оператор и режиссёр был уже заранее предопределён.
И Клушанцев вновь блестяще справился с труднейшими техническими задачами. В этом фильме он вместе со своим помощником А. Лаврентьевым впервые применил разработанный ими метод «Люминисцентной съёмки», который впоследствии широко использовался на всех его фильмах космического цикла. Фильм «Метеориты» восхищал зрителей правдоподобностью показа Солнечной системы, движением планет по орбитам и полным ощущением объёма небесных тел. Пролетающие на экране метеориты вообще поражали воображение.
Больше трёхсот изобретений и новых технологий — таков вклад Павла Владимиовича Клушанцева в развитие техники отечественного и мирового кино.
Из моих бесед с Клушанцевым в 1997 году:
— Павел Владимирович, зная о Вашей страсти к конструкторской и изобретательской работе, каким же ветром Вас всё-таки занесло в кино?
Так сложились жизненные обстоятельства. В 16 лет я закончил школу и сразу же подал документы для поступления в Технологический институт. Все экзамены сдал довольно успешно, но зачислен в институт не был — подвела моя анкета. Я родился в небогатой дворянской семье, а это было для советской власти своего рода чёрной меткой, несмываемым пятном, которое часто преследовало человека всю жизнь.
Я всё-таки предчувствовал такой исход, потому что уже в то время передо мной прошло немало людей с искалеченными судьбами, главной виной которых было их социальное происхождение. Вот почему я параллельно подал документы в Ленинградский кинофототехникум на отделение кинооператоров, считая, что здесь будет ко мне меньше придирок, ведь техникум всё-таки, не институт, рангом пониже. Да и кино было ещё практически делом новым. Не сразу, но меня всё же зачислили для обучения.
К моей великой радости, кинофототехникум оказался скорее техническим учебным заведением, чем творческим. Инженерные дисциплины: механику, оптику, электротехнику, химию здесь давали на уровне лучших институтов страны. А когда после окончания техникума я стал работать на студии «Белгоскино», которая в то время находилась в Ленинграде, то окончательно осознал, что сделал правильный выбор: техника и технологии кино были безбрежным полем, которое только-только начали вспахивать. И хотя я уже довольно успешно работал кинооператором, меня всё время тянуло к экспериментальной, исследовательской работе. В 1936 году на открывшейся недавно, ещё крохотной студии «Лентехфильм» решили создать «трюковой кабинет», и дирекция, учитывая мои знания техники и склонности, предложила мне возглавить его.
Я перетащил с собой из «Белгоскино» несколько перспективных помощников, нам выделили помещение и немного денег на закупку пока самого необходимого оборудования. Уже вскоре наш отдел был просто завален заказами, приходилось даже работать в три смены.
Благодаря собственной изобретательности, на допотопной технике нам всё же удавалось выполнять качественные и довольно сложные по тем временам комбинированные кадры: вытеснения и наплывы, впечатывание в изображение надписей, изменение величины изображения, ускорение и замедление движения. Мы делали первые успешные шаги, снимая небольшие макеты, совмещённые с натурой, что значительно сокращало расходы на производство, так как не требовалось строительство больших и дорогостоящих декораций. В общем, работа была интересной: и технически, и творчески.
После того, как фильм Клушанцева «Метеориты» принёс студии первую международную награду — диплом фестиваля в Венеции, стало ясно: «Леннаучфильм» может потянуть и более серьёзные в постановочном отношении картины.
По инициативе А.Н. Сазонова, который тогда курировал кино от ЦК КПСС, в план студии был включён полнометражный фильм «Вселенная».
Работа над фильмом заняла почти 12 месяцев. В 1951 году фильм «Вселенная» вышел на экраны и уже вскоре за уникальность съёмок и творческое раскрытие сложной научной темы принёс советскому научно-популярному кино две престижные награды фестивалей в Карловых Варах и в Париже.
Теперь от Клушанцева было уже не отмахнуться, и через два года Павел Владимирович получил для полной самостоятельной постановки фильм «Тайны вещества».
Но исторической вехой творчества Клушанцева, да, пожалуй, и всей студии, стал следующий фильм режиссёра «Дорога к звёздам», который не только потряс зрителей всей планеты уникальными съёмками, но и, на мой взгляд, гениально предугадал развитие космонавтики на десятилетия вперёд. Случилось это в 1957 году — за четыре года до первого полёта человека в космос!
— Павел Владимирович, как же Вам удалось так точно почувствовать ожидания человечества и снять картину, от которой по началу открещивалось всё руководство киноведомства Советского Союза?!
Открещивалось? Это слишком мягко сказано. Они боялись этого фильма, потому что он резко отличался от всего, что до сих пор делалось в кино. Нам предстояло создать практически реальную обстановку того, что ещё никто никогда не видел: мир холодного и бескрайнего космоса, ракеты, способные преодолеть земное тяготение, таинственную невесомость и показать в ней вживую работу экипажа, выход человека в космос, доставку на околоземную орбиту узлов огромной орбитальной станции, её сборку и работу учёных в самой станции. Наконец, в финале фильма, на Луну плавно садится специальный модуль и человек, посланник Земли, совершает первый, осторожный шаг по планете, которая ещё вчера казалось нам абсолютно недоступной.
— Вы были знакомы с космической программой Королёва?
Нет, конечно. Даже когда я закончил работу над фильмом, я ещё ничего не знал об этом выдающемся учёном. Мы познакомились с ним несколько позже. К тому же, в начале 50-х годов никакой целевой программы мирного освоения космоса у Советского Союза ещё не было. Перед Сергеем Павловичем тогда стояла насущная, безотлагательная задача — создать межконтинентальную ракету, способную доставить ядерный заряд в любую точку Земли. Советский Союз в то время со всех сторон был окружён военными базами США. Чтобы разрушить бесспорное военное лидерство Америки, нам крайне необходимо было иметь такое оружие сдерживания. Вот над этим и работал тогда Королёв и десятки приданных его группе номерных НИИ.
На фильме «Дорога к звёздам» как-то случайно сошлись мои творческие замыслы и интересы московского инженера-авиаконструктора и писателя Бориса Ляпунова. Ещё в юности он увлёкся идеями Циолковского, не раз встречался с ним и владел огромным материалом о самых немыслимых и фантастических проектах проникновения человека в космос. Он издал неплохую книгу «Через тернии к звёздам» и загорелся идеей написать сценарий фундаментального научно-познавательного фильма на эту тему. Но ни одна студия страны, даже «Мосфильм», не брались за реализацию такого трудного в постановочном отношении фильма — он требовал широкого применения сложнейших комбинированных съёмок. Ляпунов был в полном отчаянии… И тогда кто-то из кинематографистов посоветовал ему обратиться ко мне. Я прочитал сценарий и понял, что работа, которая всех пугает, мне вполне по силам. И вот я еду на обсуждение сценария в Москву, в Кинокомитет, от которого зависела судьба фильма: быть ему или не быть. Мнение начальства было резко негативным. Мне говорили, что тема фильма не актуальна, что человек выйдет в космос не раньше, чем через 100-200 лет. А у научно-популярного кино сейчас другие задачи и лучше бы мне взяться за создание фильма о повышении урожайности сахарной свёклы. В общем, мы столкнулись с полным непониманием чиновниками положения в науке того времени и абсолютным неверием в наши технические возможности.
Фильм «Дорога к звёздам» был чрезвычайно трудоёмок, т.к. строился почти целиком на комбинированных съёмках, требующих очень сложных декораций, изготовления большого количества специальных технических приспособлений, внедрения новых методов киносъёмки. Нужно было построить десятки тщательно выполненных макетов космической техники, которой ещё никогда не было. Для проектирования всего этого мы привлекли к работе лучших студентов старших курсов Института авиационного приборостроения, макетчиков худфонда СССР, инженеров различных НИИ и заводов, опытных пиротехников, учёных Пулковской обсерватории. Это была изнурительная, титаническая работа, которая выматывала съёмочную группу и раздражала начальство, потому что вместо 15 — 20 полезных метров за съёмочный день, мы выдавали в лучшем случае 5 — настолько сложны были сами съёмки и подготовка к ним занимала уйму времени, которое никто в плановом отделе Главка и, естественно, студии не учитывал.
— Павел Владимирович, я несколько раз перечитал Ваши записи, которые Вы вели во время производства фильма. Это настоящий детектив-трагедия, где дана оценка работы каждого члена группы, подробно описываются и разбираются технические подробности съёмок, ошибки группы и срывы подрядчиков, работающих со студией по договорам. Ощущение такое, что, делая эти записи, Вы чего-то опасались?
Да, мои записки не для развлекательного чтения. Всё это я скрупулёзно фиксировал на тот случай, если дело провалится и меня будут судить за растрату государственных, надо сказать, немалых денег, и за аферизм.
Но мы не дрогнули, мы преодолели все трудности. Ни один человек не ушёл с картины. Вот только жаль — директор фильма получил обширный инфаркт.
Сами того не ожидая, мы оказались в центре, пожалуй, одного из главных событий в истории человечества. 4 октября 1957 года Советский Союз осуществил успешный запуск на орбиту первого искусственного спутника Земли. Как раз к этому дню мы практически закончили работу над фильмом. Что тут началось… С утра до вечера телефонные звонки из Москвы — дать зелёный свет группе Клушанцева, сделать всё возможное для скорейшей печати первой копии и немедленно доставить её в Кинокомитет.
За несколько дней мы оперативно отсняли новый эпизод — полёт спутника над городами планеты, и уже 7 ноября фильм с огромным успехом начал демонстрироваться на экранах страны, да и всего мира. Он был с лёта, без всякой рекламы и показа на кинорынках, продан в десятки стран — настолько ошеломителен и неожиданен был этот технический прорыв нашей страны. Большей удачи нам, создателям «Дороги к звездам», и желать было нельзя!
— Ваш фильм опекал и консультировал выдающийся учёный М.К. Тихонравов. Наверняка, Вы всё-таки были в курсе каких-то технических секретов.
Нет. Запуск спутника был для меня таким же неожиданным, как и для всех. Михаил Клавдиевич, действительно, дал нам много полезных инженерных советов. Но я никогда не подозревал, что он фактически — правая рука Королёва, которого засекретили настолько, что даже орган ЦК газета «Правда», называла его только как Генеральный Конструктор. Когда после запуска спутника Нобелевский комитет обратился к Хрущёву с просьбой назвать его имя для присуждения премии за выдающийся вклад в науку и развитие цивилизации, генсек ответил : «Наш спутник запустил на орбиту весь советский народ».
Уже впоследствии я более подробно узнал как на самом деле обстояло дело со спутником. Летом 1957 года должен был начаться международный геофизический год, и за несколько лет до этого президент США Д. Эйзенхауэр заявил: «Америка начнёт год всемирной науки с запуска искусственного спутника нашей планеты. Этот 10 килограммовый аппарат откроет нам и людям Земли дверь во Вселенную».
Президент США не блефовал. Американская наука и техника, действительно, были готовы сделать такой прорыв.
А в Советском Союзе ещё не было ракеты, способной развить первую космическую скорость в 8 километров в секунду. Королёв выполнял задание военных, а сердце учёного было отдано мечте о межпланетных полётах человека. Но он прекрасно понимал, что его многоступенчатая боевая ракет может выполнить и эту миссию. В августе 1957 года успешно завершились испытания ракеты Р-7, и уже через полтора месяца пятая по счёту ракета этой серии весом в 267 тонн подняла на орбиту Земли пока ещё полуметровый блестящий металлический шар весом в 86 килограммов с приборами и радиостанцией. Кстати, все расчёты по Спутнику сделал Тихонравов. Ещё в 1948 году.
«Дорога к звездам» и многочисленные награды, которые этот фильм принес стране, стали для Клушанцева трамплином в большое кино. Один за другим поднимались на орбиту новые советские и американские спутники. Пока с животными, без людей. Но всем было ясно: полёт человека в космос — дело ближайших лет. И Павел Владимирович пишет сценарий художественного фильма «Лунный камень». Три страны: СССР, США и ФРГ отправляют на Луну ракеты с космонавтами, чтобы доставить на Землю для изучения образцы лунного грунта. Все три корабля попадают в сложные аварийные ситуации, выйти из которых можно только помогая друг другу, что космонавты и делают, возвращаясь на Землю на одной ракете. Павел Владимирович всегда и везде подчёркивал: у человечества одна планета, один общий дом и освоение космоса может сплотить народы мира на благо всех людей.
По иному смотрела на это верхушка ленинградского Обкома КПСС, куда директор киностудии привёз сценарий для ознакомления: «Какое международное сотрудничество? Какая дружба между Советским Союзом и странами дикого капитала? Вы что на студии совсем сдурели и потеряли партийную бдительность ?! А Луну мы завоюем и так, сами».
Это была катастрофа. Студия добилась в Москве, чтобы кинооператору Клушанцеву, минуя многолетнюю лестницу, присвоили сразу тарификацию режиссёра Высшей категории. И вот, полный облом.
Мудрые люди из номенклатуры посоветовали Клушанцеву для «доработки» сценария привлечь какого-нибудь писателя с именем, и Павел Владимирович, доведённый партаппаратом до нервного срыва, обратился к Анатолию Казанцеву. Вместе они полностью переделали сюжет. Космонавты отправлялись уже не на Луну, а гораздо дальше в просторы Вселенной — на загадочную Венеру. Фильм назывался теперь «Планета бурь».
Кстати, Павел Владимирович Клушанцев, не взирая на многократные призывы вступить в ряды КПСС, так и не принял их. Это не прошло даром — власть мстила ему. Много лет «теряли» документы на Заслуженного деятеля искусств, ни разу не выпустили за рубеж на кинофестивали, где его фильмы всегда получали медали и призы.
Из воспоминаний бывшего главного редактора «Леннаучфильма» В. А. Суслова:
«Фильм „Планета бурь" вышел на экраны страны в 1961 году, и Павел Владимирович опять удачно предугадал очередную веху освоения космоса — полёт Ю. А. Гагарина. Началось повальное увлечение космонавтикой. Покорение планет виделось не за горами. И режиссёр предложил миру познавательную картину — как это может происходить в реальности. Правда, на приёмке фильма министр культуры СССР Е. А. Фурцева потребовала вырезать из фильма эпизод, в котором героиня, оставшись одна в орбитальном модуле около Венеры, плачет, полагая, что разведэкспедиция на поверхность планеты погибла. Довод министра был убийственным: „Советская женщина-космонавт не может плакать".
С трудом Фурцеву удалось убедить, что слёзы девушки — понятный всем элемент человечности, и они никак не повредят образу советских покорителей звёздных пространств.»
Справедливости ради отмечу, что фильм был не лишён недостатков: его герои порой изъясняются с таким просоветски-шаблонным пафосом, что невольно вызывают усмешку. Да и большого опыта работы с актёрами у Павла Владимировича не было, хотя он пригласил талантливых артистов В. Емельянова и Г. Жжёнова, для которого этот фильм стал дебютом в кино после отсидки в сталинских лагерях.
Всё остальное в фильме было увлекательно и интересно: фантастические венерианские пейзажи, живые динозавроподобные животные, действия киберробота Джона. По проекту Клушанцева на московском заводе ЗИЛ был построен венерианский вездеход, который плавно передвигался по планете на воздушной подушке и плавал под водой. Блестяще снят эпизод извержения венерианского вулкана и перенос роботом через огнедышащий лавовый поток участников экспедиции. Да, захватывающих дух сцен в фильме немало. И зрители валом валили в кинотеатры.
Купили этот фильм и Соединённые Штаты, но в подлиннике американцы его не увидели… Продюссер Роджер Корман, нанял двух довольно известных режиссёров Харрингтона и Богдановича, чтобы они вставили в «Планету бурь» отснятые сцены с полуголыми венерианскими амазонками и новые эпизоды с уже американским актёрами. Русское название космической станции тщательно заретушировали. Всё это было замешано с безукоризненными комбинированными съёмками фильма Клушанцева, которые Голливуд того времени сделать не мог, и вскоре на экраны США вышли два новых фильма «Путешествие на доисторическую планету» и «Путешествие на планету Доисторических женщин». Ни в одном из них не было даже упоминания, что все основные и самые сложные съёмки выполнены русским режиссёром П. В. Клушанцевым.
Несмотря на зрительский успех «Планеты бурь», советская критика обрушила на Клушанцева едкий и шквальный огонь. Павел Владимирович и сам понимал, что с художественным кино надо повременить и пока завершить задуманный им цикл — снять фильмы «Луна» и «Марс». Обе эти планеты всегда были предметом пристального внимания учёных, таили в себе немало загадок, обрастали фантастическими домыслами. Так что Клушанцеву было что рассказать и показать. «Луна» вышла на экраны в 1965 году, «Марс» тремя годами позже. Оба фильма смотрелись на одном дыхании — настолько увлекательным было их содержание в сочетании с блестящими комбинированными съёмками. Для «Луны» и «Марса» режиссёр и художники, которые работали с ним — Ю. Швец и В. Александров, создали такие впечатляющие декорации ландшафтов этих планет, что светилы-астрономы без шуток говорили: «Впечатление, что до съёмок вы там уже побывали».
Особенно поражал зрителей фильм «Луна». Для него были спроектированы и построены модели «мыслящих» электронных роботов, передвигавшихся по лунной поверхности, декорации лунных обсерваторий и научных центров, где показывалось, как космонавты работают и живут семьями. В 1966 году на 4 Международном фестивале фантастических фильмов в г. Триесте (Италия) фильм «Луна» получил высшую награду — Золотую медаль. Вскоре на двух огромных цветных разворотах французский журнал «Пари Матч» напечатал кадры из этого фильма и сенсационную статью своего корреспондента, освещавшего фестиваль: «Русские уже на Луне!». Журналист нисколько не усомнился, что на самом деле всё обстоит именно так, как показано в фильме Клушанцева.
Но «Луне» крупно не повезло. В 1969-ом году фильм был запрещён к показу и упрятан в архив.
Вот что рассказал мне об этой истории сам Павел Владимирович.
«Луне» не повезло с политикой. В ответ на полёт Ю.А.Гагарина президент США Д.Кеннеди уже 25 мая 1961 года выступил с сенсационным заявлением: «Русские открыли это десятилетие. Мы его закроем!» И сообщил о намерении уже в ближайшие годы отправить человека на Луну.
На программу «Аполлон» была выделена фантастическая по тем временам сумма — 25 миллиардов долларов, был задействован весь научный потенциал США.
20 июля 1969 года Это свершилось! Американский астронавт Нил Армстронг сделал первый осторожный шаг по Луне. Точь-в-точь так, как мы это показали ранее в своих фильмах. НАСА в режиме реального времени вело прямую телетрансляцию этой исторической одиссеи, которую, затаив дыхание, смотрел весь мир, кроме СССР и Китая.
Для Брежнева и его команды, сместивших Хрущёва, это событие стало нокаутом. Дело в том, что Хрущёв был не намерен уступать Кеннеди. И он поставил перед Королёвым задачу: быть на Луне первыми.
Наша отечественная «Лунная программа» опережала программу «Аполлон» месяцев на шесть. Но внезапная смерть Сергея Павловича в 1966 году спутала все планы. Достойной замены Королёву с его знаниями и организаторским талантом в Советском Союзе не нашлось. «Лунную программу» начала заедать ведомственность, сверхсекретность технологий двойного назначения и, что говорить, привычная русская расхлябанность. Эту гонку на её финишном этапе мы вчистую проиграли американцам.
Наша партийная элита посчитала: нечего дразнить гусей. Раз мы не первые на Луне, пусть и фильм «Луна» не мозолит глаза советским людям и не наводит их на разные нехорошие мысли… Вот так его и прихлопнули.
— Павел Владимирович, но ведь и американцы как-то очень быстро и странно свернули свою лунную программу.
Не простой вопрос. Уже к концу 72 года на Луне побывало 12 американских астронавтов. Они провели там 80 часов. 100 километров по поверхности Луны прошли их роллеры-вездеходы. К стартам 18, 19 и 20 «Аполлонов» было готово всё — и техника, и люди. И вдруг, действительно, НАСА закрывает свою программу. Вскоре это ведомство опубликовало перечень загадочных происшествий и странных феноменов на Луне. Их в списке было 579. Это гигантские световые купола над Селеной, часто меняющие свой цвет. Лучи, ярко освещающие лунные кратеры площадью с Москву. Астронавты обнаружили огромные подлунные полости со следами техногенной выработки грунта, в которых можно разместить крупные строительные и технические объекты. Кстати, подобные следы, как будто разумной деятельности, зафиксировали и телекамеры нашего «Лунохода». «Аполлон — 11» на подлёте к Луне сопровождали несколько неизвестных летающих объектов. При посадке модуля они тоже сели на краю кратера. Астронавту Э. Олдрину даже удалось снять это на киноплёнку. Было и ещё много чего таинственного, необъяснимого. Складывалось впечатление, что за действиями землян на Луне кто-то постоянно наблюдает. Сам первый «лунопроходец» Нил Армстронг выразился ещё более конкретно: «На Луне нам реально дали понять: „Здесь место занято!". Нас практически выгнали с Луны».
Во всём этом предстояло серьёзно разобраться. Я думаю, это одна из главных причин временного закрытия программы.
— Сейчас, даже в США, усиленно муссируются слухи, что вся лунная эпопея американцев — блеф. Что всё это снял в пустыне Невада Стенли Кубрик после своей «Одиссеи — 2001», участвуя с НАСА и Пентагоном в так называемом «Космическом заговоре».
Такие заявления — полная чушь. Американцы совершили великий подвиг, сделали мощнейший прорыв в науке: на Землю доставлены для изучения сотни килограммов лунного грунта, на поверхности Луны проведены десятки уникальных экспериметов, установлен лазерный отражатель, который позволил с точностью до сантиметров уточнить расстояние до Земли. Каждый шаг астронавтов по Луне фиксировали сверхчувствительные сейсмографы. Есть и другой, побочный продукт, о котором вообще редко говорят. Программа «Аполлон» — это 25 тысяч новых материалов, процессов, технологий. Это принципиально новые системы автоматизации, связи и дистанционного управления, суперточные средства контроля, сверхстойкие огнеупоры и краски, синтетические волокна с необычными свойствами, специальные методы консервирования продуктов — гигантский вклад в сокровищницу знаний человечества. И я уверен, что в самые ближайшие годы человек вновь посетит Луну.
— Павел Владимирович, после «Марса» Вы сняли ещё один фильм на космическую тему «Вижу Землю» и фактически в расцвете творческих сил ушли из кино.
Да не я ушёл, а меня «ушли». Мне горько и больно говорить об этом.
Из воспоминаний бывшего главного редактора «Леннаучфильма» В. А. Суслова:
«Другие цивилизации постоянно будоражили мозг Клушанцева. Он не раз говорил мне, что очень хочет снять фильм об этом и подспудно готовился к такой работе, был участником всех международных симпозиумов по проблемам внеземных цивилизаций, если они проходили на территории СССР. На одном из них он блестяще выступил с большим докладом по вопросам ЦЕТИ — радиоконтактов с другими мирами. Клушанцев написал очень интересный сценарий фильма „Люди на звёздах" и мы включили тему в план. Но в 1972 году на студию пришёл новый директор, режиссёр с „Ленфильма" В. Аксёнов, который начал большой „перетряс" кадров. „Старикам" в унизительной и ультимативной форме практически указали на дверь. Вскоре и я был вынужден покинуть студию „по собственному желанию". А тема Клушанцева „Люди на звёздах" вообще исчезла из плана по причине „кинематографической неполноценности темы".»
27 лет, до самой своей кончины в 1999 году, Клушанцев не переступал порог студии, которую всегда считал своим главным домом и которая повернулась к нему лицом злобной мачехи. Все приспособления и макеты к его фильмам — уникальные творения мозга режиссёра и изобретателя, были постепенно уничтожены. И в который раз Клушанцев не сломался. Всё, что он знал и хотел сделать в будущем, Павел Владимирович воплотил в своих великолепных детских книгах, переведенных на 16 языков: «О чём рассказал телескоп», «К другим планетам», «Станция Луна», «Отзовитесь, марсиане!», «Дом на орбите», «Одиноки ли мы во Вселенной?». Последняя книга была литературной интерпретацией его мечты — непоставленного фильма «Люди на звёздах».
Буквально перед отъездом в США я принёс Павлу Владимировичу ещё пахнущую типографской краской авторскую пачку брошюр «Дорога к звёздам» — одна из моих картин». Практически ослепший после непрофессионально сделанной операции на глазах, он бережно прижал её к груди и тихо, но уверенно сказал: «И всё-таки мы полетим к звёздам! Обязательно полетим!»
Всю свою нелегкую жизнь великий мастер несмотря ни на что продолжал верить в невозможное. Вот так же и мне хочется надеяться, что когда-нибудь на стене, у входа на «Леннаучфильм» появится мемориальная доска с короткой надписью:
«Здесь с 1936 по 1972 год работал Заслуженный деятель искусств Российской Федерации режиссёр Павел Владимирович Клушанцев. Человек с другой Планеты.»
